День в истории. Героическая оборона Севастополя

«Город на скалах — он сам несет в себе душу моря, бессмертную, гордую и отважную.
Город южного солнца — он сам сияет в веках ослепительным блеском военной доблести».
Л. Соболев.

Семьдесят три года назад, 4 июля 1942 года, завершилась героическая 250-дневная оборона Севастополя от немецко-фашистских захватчиков. Немецкие войска вторглись в Крым 20 октября 1941 года и уже через 10 дней подошли к окраинам Севастополя. Но на захват города им потребовалось 250 дней. В результате сражений город был фактически стерт с лица земли, но жители защищали его до последнего.

Суровым и тяжелейшим испытанием для севастопольцев и моряков Черноморского флота стала Великая Отечественная война 1941 — 1942 гг. Моряки Черноморского флота, жители города организованно встали на защиту Севастополя. 29 октября 1941 года в Севастополе было введено осадное положение.

До Великой Отечественной войны Севастополь был подготовлен только для обороны с моря и воздуха. Оборона с моря осуществлялась береговой артиллерией и кораблями Черноморского флота.

ПРИКАЗ ВОЙСКАМ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ КРЫМА № 1640, 4 ноября 1941 г.
В связи с создавшейся оперативной обстановкой на Крымском полуострове произвести следующую организацию управления войсками Крыма:

1. Организовать два оборонительных района: а) Керченский оборонительный район  б) Севастопольский оборонительный район.

2. В состав войск Севастопольского оборонительного района включить: все части и подразделения Приморской армии, береговую оборону главной базы ЧФ, все морские сухопутные части и части ВВС ЧФ по особому моему указанию. Командование всеми действиями сухопутных войск и руководство обороной Севастополя возлагаю на командующего Приморской армией генерал-майора т. Петрова И.Е. с непосредственным подчинением мне. Зам. командующего ЧФ по сухопутной обороне главной базы контр-адмиралу Г.В. Жукову вступить в командование Севастопольской главной базы; командующему ЧФ состав средств и сил Севастопольской главной базы выделить по моему указанию.

3. В состав войск Керченского оборонительного района включить все части, подразделения 51-й армии, морские сухопутные части и Керченскую военно-морскую базу. Командование всеми войсковыми частями, действующими на Керченском полуострове, и руководство обороной возлагаю на своего заместителя генерал-лейтенанта Батова П. И. Формирование оперативной группы Керченского оборонительного района произвести на базе штаба и управления 51-й армии.

4. Начальника штаба войск Крыма генерал-майора Иванова, как не справившегося со своими обязанностями, от занимаемой должности отстранить и направить в резерв кадров Красной Армии. К должности начальника штаба войск Крыма допустить начальника штаба Приморской армии генерал-майора тов. Шишенина Г.Д.

5. Начальником штаба СОР назначаю зам. начальника штаба Приморской армии полковника Г. И. Крылова. 6. Военным комиссаром Керченского оборонительного района назначаю зам. начальника ПУАРМА 51-й армии полкового комиссара Крупина. Командующий вооруженными силами Крыма вице-адмирал Левченко Член Военного совета корпусной комиссар Николаев Начальник штаба генерал-майор Шишенин.

Гарнизон Севастополя насчитывал около 23 тысячи человек и имел около 150 орудий и минометов. Войска 11-й немецкой армии под командованием генерал-полковника Эриха Манштейна, которая насчитывала в своем составе свыше 200 тысяч человек, 450 танков, свыше 2 тысяч орудий и минометов, 600 самолетов, 20 октября прорвались через Перекоп, рассчитывая захватить город с ходу, но получили отпор.

 

Система сухопутной обороны города состояла из трех рубежей: передового, главного и тылового, оборудование которых к моменту выхода противника на ближние подступы к городу не было закончено. Всего было сооружено 82 артиллерийских дота с морскими орудиями и 220 пулеметных дотов и дзотов, 33 километра противотанкового рва, 56 километров проволочных заграждений, установлено 9600 мин.

30 октября 1941 г. началась героическая оборона Севастополя. С первых боев до последних дней обороны защитники города проявляли самоотверженность, беспримерную стойкость и героизм. 4 ноября для объединения всех сил Главной базы Черноморского флота был создан Севастопольский оборонительный район (СОР).

Войска 11-й немецкой армии, прорвавшиеся в октябре 1941 года в Крым, 30 октября и в ближайшие последующие дни предприняли попытку с ходу овладеть городом.

Эти попытки были отражены севастопольским гарнизоном при поддержке корабельной артиллерии и авиации. В первых же боях защитники города проявили стойкость и героизм, сопротивляясь ударам превосходящих сил врага. Большую помощь в обороне оказывало население города.

Большую роль в отражении вражеского наступления сыграла Керченско-Феодосийская десантная операция (1941-1942), начавшаяся 26 декабря и вынудившая немецко-фашистское командование снять часть сил из-под Севастополя и 31 декабря прекратить наступление. 1-4 января советские войска контратаками заставили врага почти всюду отойти на исходные позиции.


В мае 1942 года в результате оставления советскими войсками Керченского полуострова и неудачи Харьковской наступательной операции положение Севастополя резко ухудшилось. 21 мая фашисты начали воздушную и артиллерийскую бомбардировку города, артиллерийских позиций и тылов, а 2 июня перешли к мощной артиллерийской и авиационной подготовке наступления, длившейся пять дней. Одновременно немецко-фашистские войска усилили блокаду Севастополя с моря. Они сосредоточили 10 пехотных дивизий (из них три — румынские), одну моторизованную бригаду и три полка, – всего свыше 200 тысяч человек, в том числе боевого состава 175 тысяч человек, 450 танков, 1325 орудий, 720 минометов, 1060 самолетов. СОР имел семь стрелковых дивизий (укомплектованных, кроме одной, на 50%), четыре бригады и три полка морской пехоты, что составляло 106 тысяч человек, в том числе 82 тысячи человек боевого состава, 38 танков, 606 орудий, 918 минометов, 116 самолетов.
7 июня немецко-фашистские войска перешли в наступление, нанося главный удар с севера и северо-востока на Мекензиевы горы с целью выхода к Северной бухте и вспомогательные — на Сапун-гору и Балаклаву. Немецкая авиация ежедневно совершала 800-1000 вылетов, сбрасывая 4-4,5 тысячи бомб. Защитники Севастополя героически обороняли позиции до последней возможности. Только когда на оборонительных позициях не оставалось боеспособных защитников и боеприпасов, врагу удавалось их занять. Некоторую помощь оказала 138-я стрелковая бригада, переброшенная 13 июня на эсминцах.
18 июня ценой больших потерь фашистам удалось прорваться к побережью Северной бухты. Оставшиеся на Северной стороне небольшие гарнизоны 30-й батареи береговой обороны, Северные укрепления, инженерные пристани, Михайловского и Константиновского равелинов героически оборонялись до 22-24 июня. Силы защитников таяли, кончались боеприпасы.

Как защитник Севастополя переплыл через Черное море, спасаясь от гитлеровцев?
В начале июля защитник базы Черноморского флота Павел Ересько оказался в районе Херсонеса, когда эвакуация личного состава превратилась в повальное бегство. Паника охватила многих. Стремившиеся выжить люди хватались за подвернувшиеся под руку лодчонки, шлюпки, даже плоты, чтобы только отчалить от берега и уйти в море. 3 июля 1942 года и Ересько попытал удачи, бросившись на шлюпке с тремя товарищами в волны. Беглецы хотели перебраться в Балаклаву. Оттуда был шанс пробиться в партизанский отряд. Парни сделали примитивный парус из куска брезента. Весел им не удалось раздобыть и грести пришлось просто палкой. Шлюпка двигалась медленно. Фактически они отдались на волю волн. Их заметили с берега гитлеровцы. На рассвете немецкие орудия обстреляли одинокую шлюпку. Один из снарядов упал совсем близко от борта утлого переправочного средства. Один из бойцов вскрикнул и упал на дно лодки. Рана не позволила ему дальше грести. Наспех перевязали раненого. Пока возились с ним, течение подхватило шлюпку и понесло прочь от берегов Крыма. Вот уже и берег пропал из виду. Беглецы стали пересчитывать свои припасы. Как подобраться к назначенному пункту никто из них не представлял. Оставалось только положиться на волю случая. А пока экономить провиант, которого оказалось совсем ничего: три банки рыбных консервов из пайка и фляжка с водой. Три дня шлюпку уносило в море. Павел решил, что, вероятно, им придется в случае неудачи просто умереть от голода. Следовало делать меньше движений и экономить силы. По приказу военврача все легли на дно лодки. Всматривались в небо – надеялись, что их заметит советский гидросамолет. Но подмоги все не было. Зато над морем пролетел немецкий «мессер». Он дал пулеметную очередь по лодке. А потом улетел прочь. Прошла неделя под палящим солнцем, при полном отсутствии воды и еды. Товарищи Ересько — рядовые Александр Потамошнев, Семен Попов и младший лейтенант Александр Михайлов – погибли от обезвоживания и голода. Павел пробовал понемногу пить морскую воду, хотя знал: долго ему не протянуть, могут отказать почки. Случалось, накрапывал дождь. Ересько собирал влагу, смачивал растрескавшиеся губы. Его мучили видения. Казалось, что погибшие совсем недавно товарищи ожили и ведут с ним беседу. Вместе они вот-вот причалят к своим, их встретят партизаны. Потом рассудок возвращался. Кругом было только море. И вновь мучила жажда. Больше месяца носило шлюпку по морю, пока к ней не приблизился турецкий пароход «Анафарта», направлявшийся из Стамбула в порт Эрегли. Еще немного и Ересько сам смог бы выбраться на анатолийский берег. Встреча с пароходом турок произошла 9 августа 1942 года. Потом было подсчитано, что военврач провел в море не менее 37 суток. Турки, несмотря на дружеское отношение к Павлу капитана парохода, отправили красноармейца в лагерь. Оттуда с помощью болгарина Атанаса Ересько смог связаться с местным консулом СССР. Вызволить беглеца из неволи удалось только в 1944 году. Тогда Красная армия уже вышла на границы Турции. Ересько отправили на родину. В СССР герою вручили медаль «За оборону Севастополя», но посоветовали не распространяться о пребывании за границей.

21 июня 1942 г. гитлеровцы прорвались к Северной бухте. Одна за другой замолкали батареи. В те критические дни героические подвиги совершили тысячи защитников Севастополя. 29 и 30 июня вражеская авиация совершила свыше 3000 самолето-вылетов, сбросила на город до 15 тыс. бомб, артиллерия обрушила около 8000 снарядов, до 14000 мин. Фашистское командование бросило в бой все силы и средства. Резервы защитников города таяли, кончались снаряды, патроны, гранаты. 30 июня завязались бои на Корабельной стороне. Упорно отбивали атаки врага защитники на Малаховом кургане, Лабораторном шоссе, Историческом бульваре, у хуторов Коммуна, Бермана.

При овладении Севастополем с ходу немецко-фашистское командование осуществило три наступления на город: первое началось 11 ноября 1941 г., второе — 17 декабря 1941 г., третье — 7 июня 1942 г.

Бессмертный подвиг совершил гарнизон дзота N 11. Краснофлотец комсомолец Иван Голубец ценой собственной жизни спас боевые корабли и их экипажи в Стрелецкой бухте. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. За подвиги в те дни звания Героя Советского Союза были удостоены пулеметчица Нина Онилова и снайпер Людмила Павличенко.
В дни обороны жители города проявили ратный и трудовой героизм. Рабочие Морского завода под обстрелом врага ремонтировали корабли, создавали боевую технику днем и ночью, оборудовали два бронепоезда, построили и оснастили плавучую батарею N 3, получившую название «Не тронь меня», которая надежно прикрывала город от налетов фашистской авиации с моря. Немцы называли ее «Квадрат смерти». В горных выработках (штольнях) на берегу Севастопольской бухты были созданы подземные спецкомбинаты; N 1 — для производства вооружения и боеприпасов, N 2 — по пошиву белья, обуви и обмундирования. Тут же, под землей, работали амбулатории, столовая, клуб, школа, детские ясли и сад, а впоследствии — госпиталь, хлебозавод.
Партийные и комсомольские организации поддерживали боевой, патриотический дух воинов и тружеников города.

Оборона Севастополя имела важное военно-политическое и стратегическое значение, сковав крупные силы противника на южном крыле советско-германского фронта и не позволив ему развернуть наступление на Кавказ. В ходе обороны было достигнуто четкое взаимодействие между армией, флотом и авиацией в результате создания единого командования и правильной организации управления.
В борьбе за город противник потерял около 300 тысяч человек убитыми и ранеными. Севастопольская оборона вошла в историю как пример массового героизма и самопожертвования защитников города. Более 30 человек были удостоены звания Героя Советского Союза.
22 декабря 1942 года учреждена медаль «За оборону Севастополя», которой награждено свыше 30 тысяч человек. В 1945 году Севастополь был назван городом-героем.

Иван Голубец. Рассказ
Дальнобойная фашистская артиллерия стреляла по Севастополю. Один из снарядов пронесся над Стрелецкой бухтой, упал и разорвался на палубе сторожевого катера. Осколок снаряда пробил бензиновый бак. Вспыхнул пожар на катере. Не один этот катер стоял в это время в Стрелецкой бухте. Рядом – другие военные корабли. Страшен, конечно, пожар на катере. Но еще страшнее было другое. На сторожевом катере находились глубинные бомбы. Взорвутся бомбы. Разнесут не только сам катер, но и стоящие рядом военные корабли и военные объекты на берегу. Первым пожар на катере заметил старший матрос комсомолец Иван Голубец. «Немедленно сбросить в море бомбы, сбросить глубинные бомбы», – заработала тревожная мысль у матроса. Сбросить бомбы – это значит нажать на рычаги, и сбрасыватели сами, быстро и без твоих усилий освободят катер от опасного груза. Сбросить бомбы – дело одной минуты. Бросился Голубец на катер. Пробился сквозь огонь. Подбежал к рычагам сбрасывателей. Ухватился. Нажал. Вот сейчас рухнут бомбы. Не сдвинулись бомбы. Лежат на месте. Еще сильнее потянул за рычаги Голубец. Напрягся в три человеческие силы. Бомбы лежат на месте. Ясно теперь Голубцу: повреждены от взрыва на катере бомбосбрасыватели. Сильнее, сильнее пожар на катере. «Беги, беги», – что-то шепнуло матросу. «Останься», – что-то затем сказало. Остался Иван Голубец на палубе. Подбежал он к одной из глубинных бомб. Схватил, поднатужился. Дотащил до борта. Рухнула бомба в воду. Бросился к новой бомбе. Вот и эта лети

Птицу в полёте схватят. Рассказ
Разведчики. Здесь, под Севастополем, много их, лихих и отважных. Если надо, со дна морского иглу достанут, птицу в полете руками схватят. Разведчики, матросы Ноздрачев, Поляков и Митрохин, получили задание пленить штабного фашистского офицера. Советским командирам надо было срочно узнать о последних фашистских приказах. Отправились в путь разведчики. Сидели в засадах, выходили к дорогам. Не попадается им офицер из штаба. Подумал Ноздрачев: «Где лучше всего искать штабного офицера?» И тут же себе ответил: «Конечно, в самом же фашистском штабе». Обратился к друзьям по разведке:

– А что, если к фашистам в штаб?

– Ну что же, – сказал Поляков.

– Рискнем, – поддержал Митрохин. Дождались разведчики ночи. Подкрались к фашистскому штабу. Осторожно, без шума убрали охрану. Тихо, пустынно в штабе. Дежурный офицер, развалившись на стуле, дремлет. Вот она спит, удача! Сейф железный стоит в углу. Вот они где, приказы! – Гутен морген, с добрым утром! – толкнул Ноздрачев фашистского офицера. Открыл тот глаза. Не понял, в чем дело. «Гутен морген», – хотел сказать. Вдруг видит: люди в советской военной форме. – Руки вверх! – прокричал Ноздрачев. Заморгал офицер. Отскочила, словно чужая, челюсть.

– Руки вверх! – повторил Ноздрачев. Рванулся офицер к пистолету. Но в ту же секунду разведчики скрутили фашисту руки. Довольны матросы. В руках добыча. Показал Ноздрачев офицеру на сейф. Потребовал ключ у фашиста. Заикается тот, отвечает: мол, нет ключа, у начальства ключ. Проверили разведчики у офицера карманы. Верно, нет у него ключа. Как же быть? Может, гранатой сейф подорвать? Может, попробовать стукнуть ломом?

– Не то, не то, – понимает Ноздрачев. Смерть для разведчика, если – с шумом. Жаль уходить, не открывши сейф. Ясно: именно там приказы. Посмотрел Ноздрачев на Митрохина, на Полякова. Подошел к железу. Плечом попробовал. Поднажал. Сейф тяжелый. Однако сдвинулся. Поманил Ноздрачев Полякова, Митрохина:

– А ну с огоньком, ребята. Подхватили матросы сейф. Потащили, кряхтя под ношей.

– Вперед! – скомандовал Ноздрачев фашистскому офицеру. Тащили, тащили металл солдаты, а затем решили: пусть-ка добычу фашист несет. Взвалили тяжесть ему на плечи. Помогают, конечно, и сами. Сейф тяжелый, фашист пыхтит.

– Выше голову, выше! Шаг шире! – командует Ноздрачев. Так и явились они к своим.

– «Язык» с «приданым», «язык» с «приданым»! – смеялись, встречая бойцов, солдаты.

Не зря тащили разведчики сейф, молодцы, что в пути не бросили. Когда вскрыли, оказалось – важнейшие в нем бумаги. Смел, находчив матрос Ноздрачев. Да не только Ноздрачев. Под Севастополем много лихих разведчиков. Волончук, Калинин, Филин, бесстрашная девушка Ольга Химич… Поручай им любое задание. Надо – птицу в полете руками схватят. Надо – с неба ночную звезду достанут.

Новое оружие. Рассказ
200 дней уже держится Севастополь. На одном из участков Севастопольской обороны наши позиции проходили по Телеграфной горе. Справа и слева – наши, внизу под горой – фашисты. Хорошее место для обороны: скалы кругом, вершина с крутыми склонами. Одно неудобство: фашисты все время обстреливают высоту. Откуда ведут огонь – не всегда известно. Не знают наши, куда ответить. Скрыли, замаскировали фашисты свои огневые точки. Ходят в тылы разведчики. Да и тут не всегда удача. Среди защитников Телеграфной горы был старший лейтенант Алиев. Командовал Алиев стрелковой ротой. – Узнаем, где огневые точки, – как-то сказал артиллеристам Алиев. Смеются артиллеристы, не очень верят: – Давай, давай, помогай, пехота. Раскрыли пехотинцы огневые точки врага. Вот как случилось это. Была ночь. Сидят под горой фашисты. Смотрят на гору, следят за склонами. Притихла кругом стрельба. И все же даже ночью нет на войне покоя. То там огонь. То здесь огонь. Ползут зловеще ночные шорохи. Смотрят фашисты на гору, на темное небо, на звезды, и вдруг вспыхнуло что-то там на вершине. Метнулось пожаром. Огненным шаром обрушилось вниз. Несется с вершины огонь, как лава. Грохот громом разит округу. Все ниже, все ниже поток смертельный. Заметались фашисты. Бегут из окопов.

– Оружие новое!

– Новое!

– Новое!

Докатился огонь до основы горы, сюда, к самым фашистским траншеям. Раздался взрыв. Брызнул огонь в окопы горящей пеной. Замерло все у фашистов. Прошла минута, и вот открыли по Телеграфной горе фашисты стрельбу изо всех орудий. А нашим только того и надо. Засекли советские наблюдатели вражеские батареи. Что же придумал такое Алиев? Все просто. Несложно. Нужна лишь гора для этого. Приказал он солдатам притащить на вершину горы железную бочку. Притащили. Приказал начинить ее порохом. Начинили. Приказал обмотать бочку бикфордовым шнуром. Обмотали. Распорядился облить бензином. Облили. – Поджигай! – скомандовал Алиев. Подожгли. – Толкай с горы! Помчалась вниз она огненным шаром. Нескоро забыли фашисты взрыв. Никто не верил, что это бочка.

– Оружие новое!

– Новое!

– Новое! – долго шептались еще фашисты.

Вещественное доказательство. Рассказ
Севастополь – удивительный город. Рядом идет война. Каждый день бомбят фашисты, обстреливают город, а город не только воюет – работает, учится. Даже, как в мирные дни, улицы подметают в городе. На бульварах цветы высаживают. – Цветы? Подождут цветы! – Нет! – отвечают в городе. Апрель. Зацвело, зазеленело кругом в Севастополе. Затрепетало весной и нежностью. Дивизионный комиссар Иван Филиппович Чухнов – член Военного совета Приморской армии – в один из весенних дней 1942 года выехал к бойцам на передовую. Приехал. А тут авиационный налет. Отбомбились фашисты, а затем полетели с неба листовки. Сбрасывали фашисты такие листовки на наши передовые позиции и раньше. Чего они в них только не писали! «Севастополь снесен с лица земли», – читает комиссар Чухнов в одной из листовок. «Севастополь пуст и мертв», – читает в другой листовке. «Защищать в Севастополе больше некого», – читает комиссар в третьей. Врали фашисты в своих листовках. Пытались на наших солдат воздействовать. Посмотрел Чухнов на листовки. Повертел их и так и этак. Покачал головой. Про себя ругнулся. Потом посмотрел на солдат. Ожидает, что же солдаты скажут. – Бросают, – сказали солдаты. – Читаем, – сказали солдаты. – Брехня! – заявили солдаты. Засмеялся Чухнов: – Брехня? – Так точно, товарищ дивизионный комиссар. Как же так: «Защищать в Севастополе больше некого», как же так: «Севастополь мертв»? А у нас вот другие данные. И тут же один из солдат к Чухнову: – Товарищ дивизионный комиссар, просим вас на минуту зайти к нам в землянку. Направился Чухнов к землянке. Пригнулся слегка при входе. Перешагнул порог. Выпрямился. Глянул. Да так и застыл у порога. В землянке на простом, сколоченном из досок столе стояла большая орудийная гильза. А в гильзе… А в гильзе… В гильзе стояли цветы. Розы. Майские. Пышные. Алые. – Розы, – проговорил комиссар. Подошел. Все как-то не веря, что это розы, потрогал, понюхал. – Розы! – Из Севастополя, – кто-то сказал из солдат. – С Приморского бульвара, – сказал, уточнив, второй. – От наших шефов, – добавил третий. Оказалось, что шефы – девушки, комсомолки из севастопольской пошивочной мастерской. Посмотрел Чухнов еще раз на розы: – Значит, жив, не разбит Севастополь. Доказательство, вижу, у вас убедительное. – Вещественное, – кто-то сказал из бойцов.

 

 

 

Читайте также:

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Мы используем cookie-файлы для наилучшего представления нашего сайта. Продолжая использовать этот сайт, вы соглашаетесь с использованием cookie-файлов.
Принять
Отказаться